Освободите нас от зла - Страница 21

У НЕГО…

Я мог себе примерно представить, как это происходило: квартирка, словно специально созданная для любовных встреч… Авангардистская живопись на стенах, всегда под рукой виски… И запах, который трудно определить, но он постоянен… Запах духов, приносимый сюда разными женщинами. Я произнес:

— У него… Хорошо, мне понятно. Что дальше?

— Я сказала, что забыла захватить деньги, а мне нужно кое-что купить… Он предложил взять у него, и я согласилась.

В этот момент я остро пожалел о том, что не смог присутствовать при этой сцене. Она стоила всех моих несчастий.

— И ты узнала свои деньги?

— Да!

— И что?

— Я словно с ума сошла… Открыла сумочку, достала револьвер и выстрелила…

— Так ты специально захватила с собой револьвер?

— Конечно!

— То есть ты заранее приготовилась убить его, если получишь доказательства его шантажа?

— Да…

— Потому что ты его любила?

Она спрятала свои глаза, испугавшись блеска моих.

— Я любила его, — храбро выпалила она, — но убила не поэтому… Я его убила, потому что он воспользовался моей любовью, чтобы тянуть у меня деньги… И еще, он так здорово разыгрывал комедию!

«Еще бы, — подумал я про себя, — он ее плохо и не мог играть, поскольку был невиновен!» Я размышлял.

— Сколько раз ты выстрелила?

— Один раз, выстрел меня напугал!

— Он упал?

— Да… Однако на раненого он не походил… Я дотронулась до его груди…

— И что он сказал?

— Ничего, он был мертв!

— Ты уверена?

— Да, я встала на колени и пощупала пульс… Его не было…

Она прикрыла лицо рукой, стараясь отогнать это видение.

— Продолжай!

— Это все!

— Ты ушла?

— Да, очень быстро…

— Никто не приходил?

— Нет, никто…

— И по дороге ты никого не встретила?

— Нет…

— А консьержка?

— Ее не было у себя, когда я приехала, а когда уходила, у нее все еще висела на двери табличка «Закрыто».

— Короче, тебя никто не видел?

— Нет, никто.

— Дай мне твой револьвер…

Она была на грани обморока…

— Я… я его оставила там!

— Что?!

— Да, я была так перепугана, что бросила его и убежала…

Я тряхнул ее за плечи.

— Этого не может быть!

— Может…

Надо было что-то делать, или… Или примириться с мыслью, что Глория предстанет перед судом присяжных за убийство… Гнев мой был настолько сильным, что мысль эта доставила мне какую-то мрачную радость. Тем хуже для нее! Ей и платить! Но в этом деле была загвоздка, и немалая… Полиция начнет следствие и ухватится за шантаж. Станут искать мотивы, по которым моя жена совершила это убийство. И тогда все откроется. В уголовном плане я ничем не рисковал, во всяком случае, почти ничем, но в глазах Глории навек превращался в ничтожество… А вот если я разыграю роль спасителя, то смогу вновь обрести свою жену. Обрести полностью и сохранить для себя навсегда. Если мне удастся вырвать ее из лап полиции, Глория будет верна мне до гробовой доски. Я вновь ощутил прилив сил и вкус к жизни. Теперь я уже меньше думал о смерти Нормана. Он заплатил дорогую цену, но эта входило в условия его профессии соблазнителя.

Я взял с полки стаканчик для чистки зубов. Две трети его содержимого я вылил в умывальник. Затем добавил туда немного воды. Глория равнодушно следила за моими действиями. Я протянул ей стакан.

— На, выпей!

Она посмотрела на стакан, затем вскинула удивленный взгляд на меня.

— Зачем?

— Чтобы успокоиться, идиотка! Выпей и ложись, постарайся уснуть, а я тем временем попробую что-нибудь сделать, поняла?

Она покачала головой.

— Но, Шарль, ты… После того, что я тебе сделала?

— Всему свое время, об этом позже поговорим.

Она махом выпила все снотворное, которое я ей приготовил… Я помог ей раздеться и заставил лечь в постель.

— Ты заперла у него дверь за собой?

— Я не помню…

— А ключи у тебя есть от его квартиры?

— Да… В сумочке. Шарль! Неужели ты поедешь туда?

— Поеду!

— Но, Шарль!

— Замолчи…

Я достал из ее сумочки маленький плоский ключ. Я собрался было уходить, но вспомнил, что в глазах Глории я ведь ничего не знаю о ее любовнике.

— А теперь скажи мне его имя и адрес…

Она помолчала и назвала мне то, что я ее просил, но голосом тягучим и вялым. Сон уже охватил ее, и она погружалась в его глубины. Я смотрел на нее. С умиротворением сердца возвращалось умиротворение тела. Сползла маска страха, и я вновь видел ее такой, какой она существовала в реальности. Я вновь видел мою маленькую Глорию. Видел ее нежную кожу, маленький изящный носик, ее чувственный рот… Я спустился вниз и стал одеваться. Появилась наша служанка, Маринетта.

— Мадам заболела? — спросила она.

Я улыбнулся ей.

— Пустяки, нервы шалят. Когда она ехала домой, то проскочила на красный свет и поцапалась с полицейским… Тому не понравился ее тон, и он повез ее в комиссариат!

— Кого, мадам?

— Да… Поеду, попробую уладить это дело… Ох уж эти женщины! — И слегка ущипнул ее за подбородок. — Ужин не надо подавать. Мадам спит, я дал ей снотворное… Не будите ее. А я перекушу в Париже… Может, вы захотите пойти в кино?

— Хорошо, месье, спасибо, месье…

И я уехал, весь погруженный в мысли о той миссии, которая мне предстояла. С этого момента я становился сообщником Глории, которая сделалась убийцей по моей вине, я вел ее за руку, если можно так выразиться… И хотя настроен я был весьма решительно, миссия эта меня волновала изрядно.

Я остановил машину на приличном расстоянии от дома Нормана. Из «бардачка» достал шапочку, которую всегда надевая на охоте, и направился к месту преступления, предварительно затянув пояс плаща. Я постарался побыстрее проскочить мимо окошка консьержки. В комнатке горел свет, и я увидел, что все семейство расположилось вокруг стола. Я бросил взгляд на список жильцов и увидел, что Норман живет, вернее, жил на первом этаже. Не знаю почему, но это меня успокоило… Если придется удирать, с первого этажа сделать это значительно легче.